Она была такой, какой я помнил ее по своим видениям: светло-каштановые волосы, дымчато-серые глаза. И вот она уже плачет у меня в объятиях.

- Прости меня, - сказала она, - прости. Я не хотела.

Тогда я спросил: - О чем ты говоришь?

- Это. Все из-за этого, - объяснила она, жестикулируя, - страдания По. Твои. Мои. Прости меня.

Я покачал головой.

- И все же не понимаю, о чем ты говоришь.

- Всю свою жизнь, - сказала она, - я пыталась соединить вместе нас троих - в одном, прочном и реальном, мире. Это не мое королевство у моря. Вот почему мы здесь. Темплтон сумел овладеть моими усилиями и повернуть их по-своему. Я до сих пор не знаю, как…

- Я знаю, - сказал я. - Этот путь теперь для него закрыт. С другой стороны, он, очевидно, может использовать тебя по своему усмотрению с помощью наркотиков и месмеризма, что он и сделал в Толедо.

- Толедо?

- Яма, маятник. Лиги сказала, что он использовал тебя, чтобы исказить мои чувства, возможно, даже саму реальность. Я до сих пор не могу понять, что из случившегося со мной в тюрьме - правда, а что - галлюцинация.

- Яма и маятник! - воскликнула она. - И ты, действительно, прошел через это? Я думала, это просто ночной кошмар, сон, который я видела. Я…

- Все в порядке. Это уже позади. Не будем больше об этом. Тебя обманули.

Я спросил себя, держа ее в руках, неужели наше сверхъестественное тройственное родство держится на невероятных усилиях с ее стороны! По правде говоря, я всегда считал По и себя соперниками, влюбленными в нее. Хотя прошло столько времени, что во мне успели зародиться ростки симпатии к моему двойнику. Я думал о нем, как о брате, я испытывал яростное желание помочь ему защититься от наших общих врагов. Но что Энни - источник всего этого!..

- Он забывает нас, ты знаешь, - сказала Энни, отстраняясь от меня. Она вынула из рукава носовой платок и вытерла слезы. - И не так меня, по крайней мере, еще сейчас, но он уже больше, чем наполовину забыл тебя. И он сомневается в существовании любых других миров, кроме того, в котором он принужден жить. Он не осознает, что сейчас приговорен жить в ложном мире.

- Я видел все это своими глазами, - сказал я, - и я прошу за него прощения. Но чем я могу помочь ему сейчас? И если уж я наконец нашел тебя, я могу вызволить тебя из этого ужасного места. Мы отправимся куда-нибудь, где мир и покой. Возможно, мы найдем способ помочь ему.

- Все не так просто, - сказала она, - не так просто. Но скажи мне, что это за Лиги, о которой ты упомянул?

Я почувствовал, как тепло прихлынуло к лицу.

- Ну, она работает на Сибрайта Элисона, - сказал я, - человека, который направил меня по этому маршруту. Она, похоже, сильный месмерист, возможно, даже больше. Почему ты спрашиваешь?

- Мою мать звали Лиги, - ответила она, - а это имя такое редкое, что, услышав его, я была поражена.

- Она была высокой, темноволосой, довольно привлекательной? - спросил я.

- Я точно не знаю, - ответила она. - Я росла сиротой, как ты, как По. Я жила с родственниками, когда мои родители путешествовали за границей.