Хитро. Процесс, должно быть, требует дорогого оборудования, дорогих составляющих. Но дело не в этом. Грисуолд способен предложить ему то, что он захочет. Продолжая выполнять свои упражнения, я думал, насколько эффективным было для алхимика предложение стабильности золота на мировом рынке. С нравственной точки зрения это казалось довольно абстрактным. Я чувствовал, что не мешало бы знать побольше о возможностях Грисуолда. Но даже это… Предположим, что Ван Кемпелен имеет все необходимое и не поддастся на доводы Грисуолда?

Когда я натягивал рубашку, то попытался представить, как бы Сибрайт Элисон решил этот вопрос. Мне виделось, как он улыбается и без колебаний говорит: «Секрет умирает с человеком». Я, однако, не собирался никого убивать, чтобы сохранить цены на золото. Но что из этого выйдет?

Оказавшись снова в своей каюте, я открыл потайной сейф и просмотрел доверенные письма. Оказалось, что, если будет необходимость, я смогу располагать большими суммами наличных денег. И все же мне не хотелось, чтобы из-за Ван Кемпелена отношения между Грисуолдом и моим патроном приняли форму торгов. Проще всего было бы предвосхитить предложение Грисуолда. Я решил попробовать сделать это, представив его подлецом.

Теперь на сердце у меня было легче. Наконец-то я получил информацию и имел что-то вроде плана. День был ясный, тихий, солнечный. Я прогуливался по палубе.

Ветер нес корабль во Францию.

Сена медленно несла свои воды, извиваясь в юго-восточном направлении. И мы медленно шли вниз среди огромного множества других судов. Последнюю часть пути под свинцовым небом ноября мы проделали в сопровождении небольшого парового буксира. Деревья по берегам стояли голые, вода была серой. Трудно было сказать, когда начался день. Я давно уже стоял на палубе в темноте, и вокруг постепенно светлело, но настоящего восхода солнца не было. Мосты, ветряные мельницы, пробегающие мимо машины… Все больше и больше зданий открывалось взгляду: они становились выше, плотнее прижимались друг к другу…

- Еще несколько часов, мастер Эдди, и вы можете поупражняться в вашем «пале ву», - сказал Петерс. Я не слышал, как он подошел. Я огляделся в поисках его тени, но обезьяны не было поблизости.

Я покачал головой.

- Боюсь, что для этой цели я не достаточно хорошо оснащен. Вы были здесь раньше?

- Несколько раз, - ответил он, - по поручениям мистера Элисона.

- Вы знаете французский?

- Ну, и да, и нет, - ответил он.

- Что вы имеете в виду?

- Мой папа, как я сказал, волжером. Я нахватался немного от него, но остальное - жаргон, язык улицы. Я могу понять немного, но когда сам открываю рот в присутствии респектабельного господина, он тут же начинает узнавать, что тут что-то не так.

- Вы имеете в виду, что он начинает думать, что что-то не так.

- Нет, он начинает узнавать это.

- О.

Тогда он засмеялся. И я тоже. Но я был в недоумении.