Он казался вполне благопристойным и я не мог заставить себя возненавидеть его за беды, причиной которых он был. В то же время, оставить его в живых означало лишиться Энни. Я, наверное, все же сумел бы ожесточиться и исполнить этот план. Конечно, я постараюсь сделать это как можно безболезненней. Один верный удар саблей…

- Перри!

Энни остановилась и смотрела на меня с выражением ужаса на лице.

- Пожалуйста, не надо. Пожалуйста, не делай этого.

- О чем, о чем ты говоришь? - спросил я.

- Я видела тебя с окровавленным клинком, стоящим возле Ван Кемпелена, - сказала она. - Ты должен дать мне обещание, что не убьешь его. Пожалуйста! Мы должны найти другой путь.

Я рассмеялся.

- Пожалуйста, - повторила она.

- Я сам только что видел, - сказал я, - что это значит жить рядом с таким человеком, как ты. Это значит никогда не завести на стороне интрижку и не выпить украдкой с друзьями.

Она улыбнулась.

- Я просто вижу вперед ужасные последствия поступков, - объяснила она.

- Именно это я и имел в виду. А сейчас ты видишь мое обещание?

Она кивнула.

- Постараюсь найти другой путь, - сказал я.

- Спасибо, - сказала она. - Я уверена, что тебе удастся.

Мы прошлись еще немного, и она провела нас по северному зданию, объяснив его планировку. Показала, где были расположены комнаты Темплтона, Гудфелло и Ван Кемпелена, а также большой обеденный зал с огромными часами из черного дерева, которые печально отсчитывали удары на западной стороне зала. Энни сказала, что часы бьют настолько громко и необычно, что если идет музыкальное представление в тот момент, когда наступает новый час, музыканты вынуждены бывают прекратить игру, пока часы не завершат свое дело. Мы проводили ее до комнаты и я условился встретиться снова днем.

Потом я предложил Петерсу похитить ее и ночью вывести отсюда для ее же пользы. Тогда мы смогли направиться домой и там выслеживать Грисуолда.

- Нет, сэр, - сказал он, - она не такая. Она - как Лиги. Вокруг нее облако таинственности. Она знает обо всем лучше вас, и я не буду ей мешать.

- Но даже такие люди не во всем бывают правы, Петерс.

- Это мое последнее слово, Эдди.

- Хорошо, - сказал я. - Мы подождем и посмотрим, что будет дальше.

После этого я каждый день встречался с Энни, и она смогла показать мне Гудфелло - крепкого, грубоватого и улыбчивого - и Темплтона - высокого, худого с глазами-ямками под нависшими бровями. Мы с Петерсом старались не попадаться на глаза Ван Кемпелену, так как не были уверены в его лояльности. Между нами тремя была договоренность, что если он попытается делать золото, мы вмешаемся, даже физически, если возникнет необходимость. Время быстро приближалось к весне, и он ничего не предпринимал. Он, видно, не достиг никакого соглашения ни с кем, как сообщала Энни. Я спрашивал себя, какую тактику он избрал, как долго он собирался мучить такого человека, как Просперо, не рискуя оказаться в новых покоях с глубокой ямой и маятником для личного пользования. У меня было предчувствие, что скоро что-то должно случиться.