Никогда не найдет, что ищет… на равнинах… и в горах.

- Почему?

- Дайте мне отдохнуть!

- Скажите!

- Я не знаю. Только Энни… знает! Я умер!

Еще немного вправо, и вот я повернул ручку и рывком распахнул дверь. Дневной свет проник внутрь из комнаты Лиги, выхватив из темноты даму, делающую пассы над открытым гробом, в котором лежал пугающей белизны человек. Его белые бакенбарды резко контрастировали с черными волосами. Глаза были открыты, но зрачки закатились. Лицо его было перекошено, рот провалился, зубы обнажены. Язык слегка вывалился и был совершенно черным.

- Мой бог! - сказал я. - Это покойник!

- И да, и нет, - заметила она. - Это необычный случай.

Она сделала медленный пасс, и глаза его закрылись. Она закрыла крышку.

- Ну что ж, у каждого свои проблемы, - добавила она. - Может быть, хотите чаю или предпочтете гашиш?

- А может быть, есть что-нибудь посильнее? - ответил я, когда она взяла меня за руку.

- Всенепременно, - ответила она, а я обернулся назад, когда мы выходили из комнаты и с удивлением заметил, что гроб в закрытом виде был похож по форме и размерам на большой контейнер для винных бутылок, даже по месту расположения ручек для переноски.

Она указала мне на удобное кресло, проследила, чтобы я сел в него. Закрыв соединительную дверь, она проследовала в отдаленный конец своей комнаты, где открыла шкаф. Вскоре я услышал легкий звон ударяющихся друг о друга бокалов и звук струящейся жидкости.

Через некоторое время она вернулась, неся в руке высокий стакан, наполненный грязноватой зеленоватой жидкостью с плавающими на поверхности обрывками листьев и чем-то еще.

- С виду похоже на болотную воду, - сказал я, принимая стакан.

- И на вкус тоже, как болотная вода, - добавил я, сделав маленький глоток.

- Это травяной тоник, - объяснила она. - Очень расслабляет.

Я подумал немного, потом сделал еще глоток.

- Вальдемар… что… на самом деле мертв? - спросил я, спустя некоторое время.

- Да, - ответила она, - но иногда он об этом забывает. Как только он вспоминает об этом, испытывает нечто вроде стресса.

- Когда, как он умер?

Она поежилась.

- За месяцы и годы до того, как мы оказались на корабле, - сказала она. - Задолго до того, как я его нашла.

Я окинул взглядом ее жилище, увешанное яркими гобеленами, выстланное шкурами животных и восточными коврами. Тут были статуэтки из черного дерева, я решил из Африки, украшенные медной проволокой и яркими бусинами. Пара толедских клинков висела на одной из стен. Рядом с огромной, задрапированной шелком кроватью был турецкий водопровод. В воздухе висел тяжелый аромат экзотического свойства. Все это напомнило мне цыганский табор, где мне однажды за плату гадали по руке. Сильно напомаженная цыганка была тогда сверхизобретательна на мой счет. И все же здесь было что-то большее, чем тогда. Петерс был прав. Я почти угадывал призрачные видения за ее спиной.

- Чем можно объяснить особенность Вальдемара? - спросил я.

- Я думаю, что на своем смертном одре, - пояснила она, - он стал участником сеанса месмеризма.