Я отвернулся, сцепив зубы, произнося проклятия.

- Так значит, я ничего не могу сделать?

- Я не могу решать за вас моральные проблемы.

- Черт возьми! Я просто хочу знать, как помочь ей!

- Тогда вы должны защитить себя. Вы должны сохранить свою жизнь и не быть покалеченным, когда появится возможность повлиять на ее избавление.

- А такая возможность появится?

- Это возможно.

- Где и когда это будет наиболее вероятно?

- Я не могу сказать.

- Черт, - сказал я. - Черт побери! Неужели вы не можете сказать хоть что-то, что было бы полезно мне?

- Да, - сказал он наконец. - Когда факты становятся ужасающе правдивыми, не всему можно верить.

- Вы совсем запутали меня, - сказал я. - Я ничего не понимаю.

- Уже сейчас, - отвечал он, - Темплтон и Грисуолд ищут способы, чтобы превратить Энни в оружие.

- Энни? Оружие?

- Да. Если она способна перемещать людей из одного мира в другой… она также может… делать с ними… другие вещи.

- Как например?

- Я не знаю… пока. Но что бы… ни случилось… запомните, что вы можете выдержать… большую дозу яда или магнетизма… чем любой на этой планете… Прошу! Отпустите меня.

Я сам сделал жест, возвращающий его к покою.

После этого пессимистического откровения я убедился в несомненной ценности Вальдемара в нашем рискованном предприятии. Зачем все это было нужно мне? Была лишь одна причина того, что я согласился возглавить эту странную одиссею. Энни…

Вечером во время карточной игры я обрисовал ситуацию Петерсу. У нас уже вошло в привычку каждый вечер коротать таким образом время. Я поведал ему свою историю, а также рассказал о том, чем болен бедный Вальдемар.

Во время нашей беседы Эмерсон беспрестанно бегал по каюте. Иногда он подбегал, чтобы примоститься позади меня у правого плеча. В такие минуты я замечал, как он делает специфические жесты. В общем, Петерс после этого обычно выигрывал партию. Отбросив то, что я был обязан им обоим жизнью, я едва ли смог бы обвинить их в мошенничестве, потому что было глупо даже предположить, что обезьяна могла обладать достаточной долей интеллекта, чтобы поступать таким образом. И все-таки я стал класть карты на стол вниз лицом, когда Эмерсон заходил мне с тыла, а сам в это время начинал рассказывать свою историю или то, что больше всего меня волновало. Петерс, похоже, не был в неведении относительно моей уловки и сопровождавших ее действий, но его, как будто, забавляло такое положение дел, и он подыгрывал, живо интересуясь моей историей и моими проблемами.

В тот вечер, когда Эмерсон исполнял свой короткий танец у меня за спиной, я отложил карты в сторону и сказал Петерсу, что сообщил Вальдемар об Энни, о том, что помощь, которую ей можно оказать, непредсказуема.

- Ха, - сказал он. - Делайте поправку на снос.

- Прошу прощения?

- Когда ветер дует слева, вы отклоняетесь от прямого курса, а если вы это учтете, то корабль пойдет, куда вам надо.

- Что это значит?

- Вы задаете мертвецу не те вопросы. Спрашивайте о других вещах, касающихся леди. Пусть ветер несет вопросы к нужной вам цели.