Я отказался. Он выпил сам, закрыл фляжку и отложил ее в сторону. - Так вот, я не буду испытывать угрызений совести, если нарушу часть соглашения с ними. Если леди действительно так много для вас значит, она ваша.

Я уселся на верхнюю ступеньку и потер лоб.

- Родство еще больше упрощает дело, - сказал он наконец.

- Черт вас возьми, сэр, - сказал я.

- Я не прошу сыновней почтительности, а рассчитываю на простое сотрудничество, - сказал он. - Мы обойдем этих злодеев и будем в выигрыше. Я получу свое золото, вы получите Энни, а они будут достаточно богаты, чтобы не слишком громко жаловаться. Это будет лучше, чем смерть.

- Ваши войска выглядят вполне равными мне одному.

- У меня есть резервы, о которых они не знают, - сказал он. - Они явятся по первому указанию, и перевес будет на нашей стороне, кровопролития не будет. Обе стороны, огрызаясь, отступят и займутся своими делами.

- А Ван Кемпелен?

- Он останется в живых.

- Почему?

Я вспомнил пожилого пучеглазого человека, который угощал нас чаем в Париже и выразил уверенность в нашем благополучии, когда мы выбрались, чтобы бежать по крышам. Да, он корыстен, но он не убийца, не сумасшедший, не хищник. Но разве мог я сказать об этом. Даже если бы и сказал, это ничего бы не значило.

- Потому что я так хочу, - ответил я.

Он сделал движение, как будто вновь потянулся за фляжкой, подумал и опустил руку.

- Это значит, что мне до конца жизни пришлось бы следить, чтобы он снова не выкинул номер с золотом.

Я почувствовал, как левый краешек верхней губы дернулся вверх.

- Думаю, вы можете себе это позволить? - спросил я.

- Черт вас возьми, сэр, - процитировал он. - Если это вас устроит, то так и будет. А теперь пожмем друг другу руки?

- Нет.

Он уронил сигару на пол и наступил на нее.

- Но что ж, хорошо, - заметил он. - Наши действия должны быть скоординированы. Мы наметим план действий, согласуем распоряжения. Входы и выходы будут наши…

Мы вошли в глубокий подвал, освещенный факелами и свечами, в тот же день, но позднее. Все здесь немного напоминало устройство рабочего стола Ван Кемпелена в его парижской квартире, только масштабы были гораздо значительнее. Работало несколько духовых шкафов. Здесь были кувшины, бутылочки, перегонные кубы и реторты, но большую часть емкостей составляли большие баки, расставленные на полу, непонятно в каком порядке. Огромное количество темного металла лежало на брезенте посередине комнаты. Энни в простом сером платье стояла рядом с баком, держа пару проводов, которые тянулись от него. Она посмотрела в нашу сторону, когда мы вошли, отпустила провода и подошла ко мне. Я обнял ее.

- Я знала, что ты придешь, - сказала она, - сегодня.

Ван Кемпелен посмотрел в нашу сторону.

- Я знаю вас, - сказал он. - Вы были с маленьким человеком и обезьяной.

Я кивнул.

- Я снова пришел, - потом обратился к Энни: - Пойдем, Энни. Давай выберемся отсюда.

Она посмотрела в сторону Ван Кемпелена.

- Можете идти. Закончите подзарядку позднее, - сказал он.